 |
|
|
Мы вернулись на то самое место, с которого вчера начали поход по Старому городу. Это была не очень большая, хорошо озеленённая площадь Лукишкю. Во дворе большого жёлтого костёла св.Якова, окружённого мощными стенами и стоящего боком к площади, уже стояли на коленях верующие, наверно считающие себя недостойными войти в храм. Они мысленно взирали на Спасителя, находящегося за закрытой дверью собора и время от времени целовали землю в молитвенном экстазе. Но мы тогда не знали, что это за церковь — путеводитель о ней молчал. Кто-то из верующих сказал нам, что это доминиканский собор. Но это было неправда. По воскресеньям и религиозным праздникам в городе полно приезжих — откуда им всё знать. Но впоследствии идентификация этого собора (по моим фотографиям) вызвала затруднение даже у местного виртуального Клуба интеллектуалов. Всё дело в истории этого костёла.
 |
|
|
Раньше здесь было кладбище бедняков. В 1624 году на этом месте был построен деревянный костёл, а рядом — монастырь доминиканцев. В 1655 году деревянный костёл сгорел. В 1690-1737 годах доминиканцы построили каменный костёл, разрушенный в 1794 году при обстреле. После ремонта в 1799 году в бывшем монастыре расположилась больница св.Якова, которая действует по сей день. После войны 1812 года костёл снова пришлось отстраивать, возле него продолжали хоронить умерших. При советской власти костёл закрыли, а в его здании устроили склад имущества театра Оперы и балета. В 1992 году костёл был возвращён доминиканцам.
Так что несмотря на видное положение, габариты и богатое убранство, эта церковь среди храмов Вильнюса не пользуется большой известностью, хотя она тоже очень красива.
 |
|
|
Однонефный костёл с цилиндрическими сводами украшен сдержанно и элегантно. На большом алтаре помещён чудотворный образ Богородицы с младенцем Иисусом XVIII века. В нишах стоят статуи св.Гиацинта и св.Доминика тоже XVIII века, возвращён образ Милосердной Лукишкской Богородицы, с XVII века славящегося своими чудесами.
Под высокими сводами статуи, фрески, колонны, другие декоративные элементы составляют единую гармоничную композицию а вездесущее в этом городе Всевидящее око и другие многозначительные символы, разбросанные тут и там по интерьеру храма, способны подвести любознательную паству к изучению христианского герметизма — смертельной для католицизма смеси из допустимого и недопустимого, рядившегося в допустимое, что некогда проникла в Ватикан, вызвала к жизни эпоху Ренессанса.
Пока верховные пастыри распознали что к чему, герметизм оказал, да что там говорить, продолжает и сейчас оказывать влияние на общество, но как бы то ни было, его наследие ещё исправно служит единой общей цели всех стилей церковного искусства — восславить величие Господа.
 |
Образованность и эрудиция была неотъемлемым качеством доминиканского монашеского ордена, которому Святой Престол дал особые полномочия в деле искоренения ересей. Этот орден породил инквизицию, но при этом нельзя забывать, что доминиканским монахом был Джордано Бруно — «пророк Гермеса», пытавшийся направить христианство в русло герметической философии. А мятежный доминиканский монах Томмазо Кампанелла основал свою знаменитую утопию «Город Солнца» на основных положениях герметизма, причём мировая общественность узнала об этом лишь почти четыре столетия спустя благодаря усилиям исследовательницы Френсис Йейтс.
Примечательно, что время пересмотра бытовавших научных взглядов на подоплеку деятельности выдающихся гуманистов эпохи Возрождения совпало с «герметической революцией» шестидесятых, выразившейся в оккультном ренессансе, шаманизме рок-музыкантов и бунте западной молодёжи против бессмысленности существования в «прекрасном новом мире», за который ратовали их отцы. Мире, построенном по законам здравого смысла и научного рационализма, но при этом как никогда ранее наполненном чудовищными призраками, превращающими библейскую идею апокалипсиса из религиозного символа веры в реальную возможность.
Хотя Ватикан давно отошёл от идеи сращения христианства, герметизма и иудейской каббалистической философии, их познание вместе с гностическими учениями поощрялись тайными обществами Европы, и судя по той терпимости и пониманию, которое проявила местная католическая элита к воплощению в церковном искусстве двусмысленных элементов, выражавших сокровенные идеи опальных или полулегальных учений, видимо, такую же терпимость она проявляла к наличию тайных обществ, действовавших в национальных интересах, при условии, если их деятельность при этом не слишком противоречила интересам официальной церкви.
Наличие национальной, вернее, национально думающей аристократии по крови и по духу и недавнее языческое прошлое также создавало благоприятную среду для деятельности тайных обществ в Речи Посполитой. Они действовали настолько успешно, что основные свои следы оставили не в воспоминаниях или протоколах, а в формировании особой интеллектуальной среды, пронизанной сочетанием искренней религиозности и вольнодумства. Материальным выражением этого особого духовного христианства явился стиль польского барокко, в котором выдержаны интерьеры большинства католических храмов Вильнюса.
 |
 |
 |
Второе утреннее богослужение подходило к середине, и мы поспешили обратно к доминиканскому монастырю, как попало использовав половину плёнки, причём так обидно, что на тех кадрах, где мы снимали сами себя внутри и около костёла св.Якова, всё вышло таким заурядным, будто мы никуда специально не ездили, а выбрали для фона первые попавшиеся старые стены, колонны, двери и плиты.
Мы опять шли старым путём и нигде больше не задерживались, только запечатлели Кафедральный собор в строительных лесах и стоящую рядом с ним башню, на которую так хотелось подняться!
- Город мастеров. Вступление
- Часть первая. Мы в Вильнюсе
- Часть вторая. Кафедральный собор и башня
- Часть третья. Костёл доминиканского монастыря, или костёл Святого Духа
- Часть четвертая. Костёл Св. Якова
- Часть пятая. Снова костёл доминиканского монастыря, или костёл Святого Духа
- Часть шестая. Заключение
