Город мастеров. Часть II. Кафедральный собор и башня

Рубрики: Литва

Проснувшись в семь, мы тут же заспорили, куда пойти в первую очередь и зачем вообще надо фотографировать днём те места, которые поленились заснять вечером. Муж, естественнно, решил настоять на своём, вернее осуществить принцип «посоветуйся с женщиной и сделай всё наоборот» и полез за фотоаппаратом. А сумки-то нет!

Муж дёрнулся во вчерашнее кафе, но там открывали с одиннадцати. Чтобы он не изводил нас всё это время, я сказала ему, что великий Будда советовал поступать так: если ты не знаешь своей проблемы, то тебе нечего дёргаться, а если ты знаешь свою проблему, чего тебе дёргаться? Давай лучше сходим в костёл доминиканского монастыря, в Картинную галерею или в историко-этнографический музей!

Но сперва надо было выяснить, как до них добраться. В этом смысле путеводитель безнадёжно устарел. Давно были восстановлены исторические названия улиц, в прежних своих зданиях — церкви, выжившие общественные учреждения сменили идеологическую парадигму, а следовательно, и название. Тут, кстати, очень вовремя подвернулись полицейские. Они собирались нас оштрафовать за неправильную парковку, а так как ни денег, ни документов у нас не было, то иностранная машина вроде бы подлежала аресту… Муж кинулся их убалтывать, и они не только от нас отстали, но ещё и досконально разъяснили, где, что и как по путеводителю, даже показали, где в Старом городе удобней оставить машину.

И вот мы двинулись, наконец, к доминиканскому монастырю. Днём стало ещё заметней, что в городе очень мало зданий, относящихся к какому-нибудь определённому стилю, так как после разрушений и многочисленных пожаров здания в стиле готики и Ренессанса отстраивались в соответствии с новыми требованиями. В результате в большинстве строений заметно соединение различных стилей. Чуть ли не на каждый квартал выпадает по церкви, а то и по две, а может, иногда и ещё больше выходит, но мы этого не уточняли. Это делает Вильнюс похожим на маленький Рим, тем более, что здесь тоже имеется слой языческих памятников. К тому же культура балтов сформировалась при участии венетов, язык которых находился в близком родстве с архаичными формами латыни.

Кафедральный собор в 1960-е годы

На нашем пути находился знаменитый Кафедральный собор, похожий на античный храм, насколько можно было судить о нём по снимкам из путеводителя — ныне его закрывают строительные леса. Из-за реставрационных работ в стоящую рядом древнюю башню было не попасть, но собор был открыт, а утреннее богослужение — в самом разгаре.

До XIII века на этом месте в долине Священный Рог стоял языческий храм бога Перкунаса, и на его алтаре днём и ночью горел жертвенный огонь. Первый христианский собор был возведён здесь в начале XIII века литовским королём Миндаугасом, с которого и начинается история литовского государства. Он принял христианство, чтобы заручиться поддержкой Ливонского ордена. После смерти короля в соборе — массивном квадратном здании в романском стиле — снова стали совершать языческие жертвоприношения. В стране возобладало язычество, Литва опять оказалась раздроблена.

В 1387 году князь Ягайло разрушил языческие святилища и загасил священный огонь. Литва окончательно приняла христианство. Став литовско-польским королём, Ягайло дал Вильнюсу магдебургские права, что давало городской общине возможность создать самоуправление. Находясь на пересечении торговых путей, Вильнюс быстро развивался и строился — к XV веку имелось объединение вильнюсских мастеров в братства или цехи по примеру ремесленников других городов. После официального принятия христианства на месте языческого святилища был построен новый собор, просуществовавший до пожара 1419 года.

Кафедральный собор
в наше время

После наводнений, пожаров и войн здание собора неоднократно перестраивалось известными архитекторами, приглашёнными из Италии. К началу XVII века здание приобрело черты барокко, в то время начавшего укореняться в Вильнюсе, тогда же к собору была пристроена новая часовня Казимераса, сохранившаяся до нашего времени — это как бы отдельное здание.

Во время войны 1655-1661 годов собор был частично разрушен. В начале XVIII века здание было снова повреждено шведскими войсками. А в 1769 году во время грозы фасадная башня со стороны города рухнула и проломила своды находящейся под нею часовни. Ремонт собора начался только спустя несколько лет. Во время работ выяснилось, что здание требует коренной перестройки. Лучшим был признан проект выдающегося литовского архитектора Лауринуса Стуоки-Гуцявичуса.

В своём проекте он сохранил некоторые части старого здания. С южной стороны он оставил часовню Казимира, с северной — Королевскую (Воловичей). Приспосабливая реконструкцию к этим двум часовням, он запроектировал прямоугольное здание, которое при возведении внешних стен вобрало в себя другие часовни, построенные в разные времена. Внутренние стены и пилоны архитектор сделал несколько выше, особое внимание уделил переднему фасаду, устроив большой портик с треугольным фронтоном и шестью колоннами. На фронтоне приглашённый из Рима скульптор изобразил Ноя с семьёй, спасшихся от потопа и приносящих в жертву агнца. Колонны были расставлены и вдоль боковых фасадов. Таким образом, было создано величественное здание в стиле классицизма, как внутри, так и снаружи более всего похожее на храмы Древней Греции. В это время в церковной архитектуре Европы чрезвычайную популярность приобретает неоклассический стиль, эталоном которого со временем будет признано здание церкви Мадлен (Магдалины) в Париже, являющееся совершеннейшим подражанием языческим храмам древности.

В Картинной галерее

В 1950 году по приказу Советской власти собор как учреждение религиозное был закрыт, потом и вовсе заброшен. Когда здание собора было передано Музею Искусств, оно оказалось сильно повреждённым, а уникальные фрески, картины и орган нуждались в немедленной реставрации. В здании собора разместилась Картинная галерея, в экспозицию которой были включены полотна, специально созданные для украшения интерьера собора видными художниками своего времени. С 1980 года в соборе велись масштабные реставрационнные работы. Ныне, после возвращения в 1990 году здания собора Римской католической церкви, на его белых, как снег, стенах можно лицезреть эти прекрасные творения на библейские сюжеты, в своей выразительности приближающиеся к недосягаемым идеалам языческого искусства Древнего мира.

Боковые нефы ремонтировались — на свежей побелке выделялись старинные надгробия и памятные доски в стиле Ренессанса и более поздних периодов, представляющие интерес для науки не только в историческом, но и в филологическом отношении.

Внутри собора все взоры притягивал роскошный алтарь с мраморными колоннами, поддерживающими сияющую золотом глазастую пирамиду. Несмотря на все промахи прорабов Великого Архитектора Вселенной, божье око в символе строительного совершенства ещё воспринимается верующими таким же неоспоримо божественным, как расположенный под ним роскошный крест с чисто символически мучающимся Иисусом Христом.

Портик собора
в 1960-е годы

Наверное, не случайно более реалистично и объёмно воплощёнными оказались религиозные сюжеты, связанные и с ритуалами известного религиозно-философского движения, основывавшегося на строительных аналогиях и обычно служившего точкой сбора тех, кто не проявлял большой активности в вере, не желал подчиняться всей системе своей веры. Но у польско-литовской имущественной и интеллектуальной элиты было врагом не церковное мракобесие, а растущие аппетиты соседних держав. Верхушка католической церкви, которую составляли выходцы из слоя национальной аристократии и интеллигенции, особенно не преследовала вольнодумцев, способствовавших национальному цементированию. Просвящённая церковь предоставила мастерам относительную свободу самовыражения, и в результате теперь каждый может осознать, насколько такое абстрактное искусство, как архитектура, может быть в то же время конкретно тесно связанным с бытиём.

В целом, церковное искусство и архитектура Вильнюса создают жизнеутверждающее настроение, противодействуя развитию нигилизма к материальному миру, — словно проповедуя, что царство небесное можно построить и на земле.

Мы решили обязательно ешё раз посетить Кафедральный собор после того, как в нём закончатся все работы. Будет интересно сравнить с фотографиями советского периода. Закралось подозрение, что под видом реставрации интерьер может быть хорошо отмодерирован, учитывая тот факт, что в католицизме несколько иное отношение к церковному искусству, чем в православии. В католической церкви не провозглашён культ икон. Религиозные изображения рассматриваются как вспомогательные, и при распространении в культ могут включаться элементы языческого происхождения, если они переосмыслены и служат для выражения основ христианской веры. Например, в места постройки христианских церквей свозили священные для племён балтов или финно-угров камни; солярные идолы, воздвигавшиеся обычно на возвышенностях или там, где сходятся три дороги, получили новую жизнь на своих традиционных местах — в виде произвольно украшенных крестов, похожих на алтари или одинокие загадочные могилы. Современные каменные «круцификсы» воздвигаются на средства богатых приходов и напоминают памятники, например, как известная вильнюсская достопримечательность «Три креста».

Башня сегодня

Не исключено, что в результате массового переосмысления двусмысленного христианско-герметического и даже скрытого гностического наследия в искусстве возможен обратный процесс изъятия из обихода тех элементов церковного интерьера, которые не смогут служить как вспомогательное средство для укрепления верующих в неоспоримости священных догматов католицизма. О переделках из соображения экономии или удобства даже не стоит говорить! Верующим лишь бы место, где молиться…

Выйдя из Кафедрального собора, мы прикинули дальнейший маршрут и, наконец, обратили внимание на тщательность и дороговизну отделки мостовых Старого города: даже проезжая часть на тех проспектах, где было открыто движение машин, была вымощена крупными, ровными каменными плитами, не вездесущей серой брусчаткой или колотым булыжничком — как у нас. На тротуарах каменные плитки составляли разнообразные геометрические узоры. Зазоры между ними были ничтожны, словно равняясь на качество мегалитической кладки, приписываемой «божественным каменщикам»! Не то что облицовка на памятнике Победы, который лет двадцать тому назад возводил мой муж, ускоренным путём зарабатывая себе квартиру в Риге и параллельно учась в политехе.